В представлении почти всех демонологов, демоны — это существа, изменившие своей природе, но претерпевшие лишь частично ее изменение: по природе демоны во многом остались ангелами, «испорчены» же они лишь в тех аспектах своего существа, которые определяются их извращенной волей, противостоящей воле Творца (иначе
говоря: демоны злы не по природе, но по воле, как утверждал уже Дионисий Ареопагит). «Дьявол в той мере, в какой он ангел, не является дурным существом, — утверждает АВГУСТИН (ОБ ИСТИННОЙ РЕЛИГИИ, гл. 13, col. 133), — он плох лишь в той мере, в какой он извращен собственной волей». Таким образом, отблеск высо-
кого и благого первоначального пред- назначения все же некоторым образом витает над демонами; это проявляется, прежде всего, в том, что демоны весьма часто вынуждены — разумеется, против своей воли, — все же творить добро, к чему они и были изначально предназначены. Мотив противоречия между извращенной волей
демонов и их добрыми делами (в форме которых Бог вынуждает их осуществлять хотя бы отчасти свое предназначение), знакомый нам прежде всего по «Фаусту» Гете («Я — часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо»), имеет глубо-
кие теологические корни, издавна сосуществуя с представлением о демонах как источнике одного лишь зла. «Воля Сатаны всегда зла (iniqua), но сила его никогда не бывает неправедна, ибо волю имеет от себя, а силу — от Бога. То, что он хочет сделать ради зла, Бог попускает лишь в том случае, если это справедливо» (ГРИГОРИЙ ВЕЛИКИЙ, МОРАЛИИ, 2:10). Протестантские теологи И. ХОКЕР ОСНАБУРГ И Г. ГАМЕЛЬМАНН (ДЬЯВОЛ КАК ТАКОВОЙ, ч. I, гл. 10), рассматривая
вопрос о назначении демонов, признают, что они были созданы «к славе
Бога и на службу людям, и все еще обязаны против своей воли служить ко благу Бога и людей». Лютер, имея в виду то же противоречие, даже на- зывает однажды дьявола — без сомнения, желая его позлить, — «святым Сатаной» (ЛЮТЕР, 40, I, 88; также РИДЕ, 116). У Мильтона постоянное превращение зла в добро, про-
исходящее помимо желания дьявола, превращается в одну из самых страшных его пыток: Сатана обречен терзаться,

...видя, что любое зло
Во благо бесконечное, в Добро
Преображается...

(Мильтон, 29; кн. 1).