Трактуя вопрос об интеллекте демонов, демонологи столкнулись с непростой задачей: соединить никем не подвергавшуюся сомнению идею их интеллектуальной незаурядности (ведь еще ПСЕВДО-ДИОНИСИЙ утверждал, что «демоны одарены некоторыми способностями, которые нимало не изменились [в результате их падения], а сохранились полностью во всем их блеске» — О БОЖЕСТВЕННЫХ
ИМЕНАХ, 4:23, col. 725) с представлением об их столь же несомненной ущербности. ФОМА АКВИНСКИЙ, рассматривая вопрос «Омрачен ли разум демонов тем, что им недоступна вся истина?» (СУММА ТЕОЛОГИИ, Р. I, Qu. LXIV, Art. 1), решает проблему тем, что создает иерархию истин: есть истина, данная природой, и есть — данная благодатью; эта вторая истина в свою очередь бывает «чисто созерцательной, — когда, например, некие божественные тайны открываются личности, — и аффективной, когда пробуждает любовь к Богу...» Знание, дарованное природой демонов (изначально ангельской), нимало не уменьшилось в них; «то знание, которое исходит из благодати и содержится в созерцании, не удалено полностью, но сильно уменьшилось; ибо из божественных тайн им открыты — либо посредством ангелов, либо посредством "временного воздействия божественной силы" (АВГУСТИН, О ГРАДЕ БОЖИЕМ, 9:21, col. 274), — лишь необходимые и не в той же степени, что святым ангелам, для которых многое открыто в самом Слове». Знания же, содержащегося в чувстве — например, знания милосердия, — демоны «полностью лишены».